В воскресенье, 24 апреля, на следующий день после того, как Анатолий Каракчиев был переизбран на пост секретаря политсовета Коми республиканского отделения партии <Единая Россия>, корреспондент <ЗЖ> связался с лидером <единороссов> Коми по телефону и попросил его ответить на несколько вопросов.

- Нет, не удивили. А что в них удивительного?

- Нет. У меня было намного больше тревоги, даже не то что тревоги, а не было твердого убеждения в том, что абсолютное большинство проголосует за включение моей кандидатуры в состав политсовета, потому что работа, которую вели против меня некоторые представители республиканской власти, была очень сильной, мощной, агрессивной. Но члены партии разобрались в ситуации.

- Да.

- Нет. Мы ведь очень подробно разговаривали с представителями всех наших местных отделений. Поэтому здесь не было фигур, которые бы слишком одиозными были или были навязаны кем-то.

- Не практически со всеми, а просто со всеми.

- Я знал, что какие-то кулуарные встречи и переговоры, которые инициировала Истиховская (Марина Истиховская - председатель Комитета Госсовета РК по бюджету, налогам и экономической политике, руководитель депутатской группы партии <Единая Россия - <ЗЖ>), идут. Инициированные не депутатской группой - Истиховской. Я знаю, что она вместе с Черновым (Алексей Чернов, главный советник Главы РК - <ЗЖ>) была на встрече в ЦИК партии. Хотя я не знаю, кто ее на это уполномочил. При этом надо знать, что Чернов - беспартийный человек. Вот что удивительно. Так что информация до нас доходила, и потом, когда началась так называемая дискуссия в отдельных СМИ, которую организовал, по моим данным, тоже Чернов, тогда и появились различные списки, начались разговоры о том, кого включить, кого не включить в политсовет. Тогда мы и узнали о том, что существует какой-то альтернативный список.

- За несколько дней до конференции. А потом, когда нам его официально представили, мы рассмотрели его на политсовете.

- За день до конференции. Посмотрели его, каждую фамилию посмотрели, которая предлагалась, и решили выйти единым списком от политсовета. Однако опять Истиховская принесла этот список и начала раздавать на конференции. Я думаю, что 56 голосов, которые она получила против включения ее кандидатуры в новый политсовет, - это результат ее работы. Если бы она не вела этой работы, если бы она не выступала так плохо на конференции, я думаю, что она прошла бы в политсовет.

- Что-то здесь, конечно, не так. Нужно какой-то узел разрывать. Или в депутатской группе, или в политсовете. Думаю, что на ближайшем заседании политсовета мы эту ситуацию рассмотрим с депутатской группой и примем адекватные меры. Или она должна работать в тесном контакте с партийной организацией, или нужно делать выводы по кандидатуре руководителя депутатской группы.

- Дело в том, что ни одна партийная организация не предложила его в состав политсовета, и сама исполнительная власть тоже не сделала такого предложения. Если бы его кандидатура была предложена кем-то, то, наверное, вопрос по нему был бы внесен на конференцию. Правда, я не могу представить, чем бы все это закончилось.

- Да.

- А я не критиковал.

- Я просто назвал факты. Я не делал выводов и оценок. А если вы восприняли это как критику, то это ваша оценка.

- Потому что эти СМИ пишут не для того, чтобы объективную картину представить, а для того, чтобы при любом удобном случае напасть или, как говорят, <замочить> региональное отделение партии. Я знал, что при любом развитии событий на конференции они будут писать только плохо.

- От них не было заявки. Мы понимаем, что пресс-служба главы должна пройти, но подавайте заявку. Мы не стали делать свободный пропуск, как это было на всех прошлых конференциях. Мы заранее предупредили - подавайте заявку.

- Я дал добро.