Главный советник Главы РК Алексей Чернов – одна из самых закрытых фигур в руководстве исполнительной власти Коми. Он не попадает в объективы телекамер, не дает интервью, предпочитая оставаться в «бэкграунде». Между тем его роль в некоторых политических и социально-экономических процессах, происходящих в республике, представляется довольно значительной. Корреспонденту «ЗЖ» удалось получить согласие г-на Чернова на эксклюзивное интервью.

ЧЕРНОВ АЛЕКСЕЙ ЛЕОНИДОВИЧ Родился 24 декабря 1968 года в г. Ленинграде. В 1998 году окончил Санкт-Петербургский морской технический университет по специальности «экономист-менеджер». В 1987-89 годах служил в рядах Советской Армии. С 1991 по 1997 годы работал заместителем директора СТ (ТОО, ООО) «Фирма «Респект» (Санкт-Петербург). В 1999 году – директор ООО «Алиганс» (г. Санкт-Петербург). В 1999-2000 гг. – заместитель генерального директора ОАО «Ленэнергоремонт» по реструктуризации и организации новых производств (г. Санкт-Петербург). В 2000-2001 гг. – помощник заместителя председателя правления ОАО «Петровский народный банк» (г. Санкт-Петербург). В 2001-2002 гг. – первый заместитель генерального директора ЗАО «Лэр Сервис» (Санкт-Петербург). С 22 июля 2002 года – советник, затем – главный советник Главы РК.

– Как писал Марк Твен: «Слухи о моей смерти сильно преувеличены». Я знаю, есть люди, считающие, что Чернов – это такой страшный человек с тремя головами, от которых дым идет. У меня есть определенные функциональные обязанности, и они абсолютно открыты и понятны. Я – главный советник, член правительства. Ничего «серого» тут нет. Естественно, если назначения касаются тех вопросов, которые входят в мою компетенцию, мое мнение спрашивают – точно так же, как спрашивают мнение, например, Ивана Поздеева или Веры Скоробогатовой (заместители Главы РК – «ЗЖ»). В формате сегодняшнего правительства республики вообще нет места каким-то византийским схемам.

– Зарубину просто придумали этот имидж. На самом деле вся его проблема была только в том, что он выходил и открыто, от собственного лица, высказывал свое мнение. Сейчас Павел Орда (первый заместитель Главы РК – «ЗЖ») тоже может сказать: «Я принял решение». Это не значит, что он перетягивает одеяло власти у главы. Просто человек привык брать на себя ответственность. Это очень честная позиция.

– Мы с ним познакомились где-то в середине 90-х. Нас, по-моему, Коля Левицкий познакомил (Николай Левицкий, бывший первый заместитель Главы РК – «ЗЖ»). Зарубин тогда еще, наверное, работал заместителем председателя правления «Комисоцбанка». Мы все были приблизительно одного возраста, достаточно молодыми, и у нас сразу как-то дружеские отношения возникли. Точно так же Коля меня потом с Константином Ромадановым познакомил (руководитель Службы РК по тарифам – «ЗЖ»).

– Ни с Зарубиным, ни с Левицким мы общие бизнес-проекты не вели, просто дружили. Пытались, правда, что-то начинать, привозили представителей корейской компании Hyundai, но здесь, на самом деле, не о чем особо рассказывать. Потом регулярно встречались в Москве и в Питере. Сейчас отношения тоже, конечно, поддерживаем.

– Скажем так, Владимир Александрович принимал решение о моем назначении, видимо, не без участия г-на Зарубина.

– Я могу высказать свою позицию, добиться какого-то решения, могу принять очень жесткое решение. Но я никого не отчитываю.

– Потому что наша точка зрения, позиция республики насчет деятельности «Комиэнерго», отличалась от мнения РАО. Это право РАО, конечно, кого выбирать в совет директоров, но, на мой взгляд, оно неправильно оценило ситуацию и совершило ошибку. Если бы РАО прислушивалось к тому, что мы говорим, у нас бы не было известного затянувшегося конфликта, связанного с тарифами на электроэнергию. Была площадка для выработки позиций – совет директоров. Она исчезла – хорошо, споры переместились на другую площадку, но в любом случае не считаться с позицией властей региона просто нельзя.

– Нет, для нас его отставка, в общем, тоже стала неожиданностью. Наличие Михаила Анатольевича или его отсутствие проблем не решало. У нас возникли системные, принципиальные разногласия. Сейчас, я могу сказать, мы продвинулись в решении многих вопросов. ТГК-9, в аренду которой передаются генерирующие активы «Комиэнерго», наконец, согласилась с тем, что тарифы АЭК завышены, с тем, что инвестиционные программы надо согласовывать с руководством республики, что надо бороться с издержками. Это принципиальные вещи, из-за которых у нас титаническая битва и началась.

– Они приостановлены – мы пытаемся договориться за пределами судов. Что мы, собственно, всегда и предлагали делать.

– Не стоит все сводить к противостоянию «Смекалов – Ромаданов». Как я уже говорил, проблема не в отдельных личностях. А что касается г-на Ромаданова – с ним очень простая ситуация. Я бы сказал, цинично простая. Кем был г-н Ромаданов в «Комиэнерго» до того, как его уволили? Заместителем гендиректора по финансовым вопросам. Если бы вам было интересно узнать, как устроена компания в финансовом плане, вы бы не взяли такого человека к себе на работу? Вот и мы взяли. Потом мы получили дополнительную информацию и стали ею пользоваться.

– Я бы не сказал, что ситуация сейчас сильно изменилась. На мой взгляд, у Сергея Катунина был оптимальный вариант: вести диалог с депутатами городского совета. А он этого не делал и не делает. Вопрос управления – это консолидация, взаимодействие с людьми. Ведь депутаты никуда не денутся, они не будут сидеть в окопах, и если г-н Катунин не сможет с ними работать, он не сможет работать вообще – принять бюджет и т.д. Вот, собственно говоря, мое мнение о его дальнейших шансах.

– Я уже говорил: меня не интересует «кто», меня интересует «как». Претендентом на должность мэра Сыктывкара должен быть человек, пользующийся поддержкой большинства депутатов горсовета, городской элиты – крупных предприятий, общественных организаций – и, если хотите, Желтого дома. Теоретически таким человеком может быть и Сергей Катунин, просто он ни одного шага для этого еще не сделал.

– Это вопрос к Владимиру Александровичу. У меня нет информации по этому поводу.

– Я думаю, когда глава говорит, что чувствует себя уверенно, он имеет в виду контроль над ситуацией, установленный им в республике. Если хотите мое личное мнение – у него достаточно уверенное и крепкое положение. Конечно, в республике масса сложностей, но сегодня г-ну Торлопову удалось создать на территории региона условия, когда нет никаких жестких конфликтов. Посмотрите: «СУАЛ» договорился со своим конкурентом «Русалом» о совместном строительстве здесь глиноземного завода. Это, наверное, вообще вещь уникальная. Да, кто-то может сказать, что это чистый бизнес, но если бы не было хороших условий, такие договоренности не возникли бы.

– Здесь нет никаких специальных преференций, и это не касается какой-то одной компании. Завтра могут появиться новые крупные проекты у «ЛУКОЙЛа», «Северстали». Или начнет протягивать газопровод «Газпром». Подобные комиссии – способ быстро согласовать и утрясти проблемы, чтобы нужные бумаги не ходили месяцами по министерствам. Повторюсь, наша задача – создать максимально благоприятный и удобный для работы в республике и реализации важных проектов климат. Это и есть одна из сторон социального партнерства бизнеса и власти.

– А вы видели или читали какую-то его программу? Я – нет. Он мог бы прийти и сказать: «Ребята, вы все делаете неправильно. Я – доктор экономических наук, сейчас я вам покажу, как надо». А у него только проект «Северный край», который и то благополучно как-то скис (проект объединения Республики Коми, Ненецкого автономного округа, Архангельской и Вологодской областей – «ЗЖ»). У г-на Каракчиева вообще абсурдное положение: будучи местным лидером партии власти, «Единой России», он в то же время противостоит республиканской власти. При этом глава республики и председатель Госсовета РК – члены «Единой России». Это все равно, что на «Мерседесе» ездить по полям. Вот состоял бы г-н Каракчиев, допустим, в ЛДПР – это было бы нормально: пожалуйста, критикуй, набирай очки у протестного электората и проходи в госдуму.

– Я довольно много читаю. Самое разнообразное – то, что покупаю у нас здесь, в здании администрации. Сейчас Дэна Брауна прочитал, несколько романов. До этого – Довлатова. Телевизор смотрю редко. Когда есть возможность – ныряю с аквалангом.

– Начал лет пять назад, вместе с Николаем Левицким. Он меня, собственно, на это и подбил.

– Да в разных местах. В Египте – в Хургаде, в Шарм-эль-Шейхе, – на Средиземноморье, на озерах под Петербургом. На озерах и реках – как раз самый сложный дайвинг. На озерах – потому что, во-первых, темно, во-вторых – там пресная вода, и плавать тяжелее. У меня пока максимальная глубина погружения – 37 метров.

– Отдых. Очень хорошо отключаешься от всего, создается такой эффект отсутствия. У нас получается разделение ролей: Паша Орда прыгает с парашютом, я ныряю, а Иван Поздеев, например, – лыжник. На земле, в воде и на небе – все стихии охвачены.

– Свои привлекательные моменты есть везде. У меня почему-то всегда получалось так, что я приходил в каких-то сложных обстоятельствах. Интерес возникает, когда у тебя что-то получается, ты видишь результат своей работы. Когда человек комфортно себя чувствует, он нормально работает. Тогда ему не скучно.

– Мне – нет.

– С чего вы взяли, что распадается? У каждого человека есть свои резоны, где и сколько времени ему работать. Не пристегивать же его наручниками. У нас свободная демократическая обстановка, никто не работает в администрации главы из страха. Что касается меня – опять же: «Слухи о моей смерти сильно преувеличены». Со слухами у нас вообще все нормально. Когда-то говорили, что, дескать, г-н Зарубин посадил сюда г-на Левицкого, чтобы тот хитро сковырнул г-на Торлопова. И что из этих слухов получилось? Я пока никуда уезжать не собираюсь. Если Владимир Александрович не выгонит (со смехом).