Третья научно-практическая конференция, посвященная итогам и перспективам экологических работ на месторождениях нефти Тимано-Печорской провинции, прошла с 7 по 9 сентября в Республике Коми. Несмотря на то, что она состоялась в Ухте, все ее участники вспоминали печальное прошлое Усинского района, где десять лет назад произошел один из крупнейших в мировой истории разливов нефти на суше. Приехавший на конференцию из Москвы начальник отдела окружающей среды охраны ОАО «ЛУКОЙЛ» Виктор Загвоздкин поспешил объявить, что на аварии десятилетней давности можно поставить точку. Согласились с этим мнением далеко не все.

В 1994 году в результате необратимого разрушения нефтепровода Возей – Головные сооружения Усинска (большая часть его разрывов пришлась на август) произошла утечка не менее 100 тысяч тонн нефти и такого же количества агрессивных пластовых вод. Нефтью были загрязнены малые водотоки бассейна реки Колва, нижнее течение этой реки, устьевая часть Усы и Печора от села Усть-Уса до Баренцева моря. В бассейне Колвы нефть покрыла около 110 га земной поверхности (для сравнения: одно футбольное поле – 0,7 га), причем толщина нефтяных разливов на отдельных участках превысила полметра. Еще около 160 га земель было нарушено в ходе работ по локализации и сбору попавших в окружающую среду углеводородов.

Спору нет, с тех пор и нефтяные компании («Коминефть», «КомиТЭК», «ЛУКОЙЛ»), и власти республики многое сделали для ликвидации произошедшего загрязнения. На сегодня из 270 га земель, нарушенных и загрязненных в результате аварии 1994 года, приняты государственными комиссиями как восстановленные до степени, обеспечивающей рост растительности, около 250 га. Биологическую рекультивацию оставшихся 20 «ЛУКОЙЛ» планирует завершить в следующем году.

Отдельной проблемой являются нефтяные шламы, образовавшиеся в ходе ликвидации разливов. Темпы их переработки значительно отставали от темпов очистки земной поверхности. До сих пор остаются складированными в шламонакопителях порядка 60 тысяч тонн нефтесодержащих шламов, связанных с аварией 1994 года. Их переработка займет еще года три. Но даже после опорожнения и рекультивации шламонакопителей говорить о какой-то точке применительно к ликвидации последствий усинской катастрофы 1994 года пока еще рано.

Сомнения по поводу обоснованности победных реляций г-на Загвоздкина были оставлены на третий – заключительный – день конференции, когда большинство высокопоставленных начальников уже разъехалось. Озвучивали их представители Комирыбвода, Центра госсанэпиднадзора в РК, Института биологии Коми НЦ УрО РАН и других, оказавшихся невостребованными в нынешних политических реалиях, структур. Сказанное ими можно разделить на две части.

Несмотря на уборку более чем ста тысяч тонн нефти, уровень химического (в том числе таких крайне ядовитых веществ, как тяжелые металлы и полиароматические углеводороды) и радиационного (пластовые воды тимано-печорских месторождений отличаются повышенной радиоактивностью) воздействия на экосистемы Колвы и нижней Усы был весьма значительным. Пространственные характеристики этого загрязнения в полной мере до сих пор не выявлены. Как оно будет вести себя во времени, неясно. Чем это грозит людям – доподлинно неизвестно.

Не менее остро стоит вопрос восстановления тех запасов, по которым получила название река Колва (в буквальном переводе с коми-ненецкого – «рыбная вода»). Не без влияния нефтяников численность обитающих здесь рыбных стад, особенно сига и хариуса, была сильно подорвана. 3-4 процента рыбы, пережившей экологическую катастрофу 1994 года, и сегодня продолжает пахнуть нефтью, что исключает возможность организации промышленного рыболовства. На многих водотоках до сих пор функционируют построенные вопреки законодательству РФ гидрозатворы-нефтеловушки, которые перекрывают пути рыбной миграции.

Между тем программа восстановления рыбных запасов Припечорья, профинансируй ее нефтяники, могла бы значительно улучшить имидж нефтяных компаний. Особенно среди коренных жителей севера РК, которым тоже досталось от нефтяных аварий 1994, 1992 и других годов. Ведь падение численности рыбного населения Печоры, Колвы и Ижмы, спровоцированное в том числе многолетним нефтяным загрязнением, породило множество запретов на лов рыбы. Сумма же, необходимая для реализации рыбоводческой программы (порядка 40-50 миллионов рублей) для масштабов «ЛУКОЙЛа» ничтожно мала. Она немногим превышает затраты на бурение одной поисковой геологоразведочной скважины.