Александр Попов, председатель политсовета КРО партии «Союз правых сил»: – Нет сомнений, что это убийство связано с профессиональной деятельностью журналистки. Мы видели ее в самых горячих точках и ситуациях… Боюсь, что и это убийство не будет раскрыто, как и многие предыдущие.
Валентина Семяшкина, председатель Комитета спасения Печоры:
– К сожалению, в последние годы журналистов, совмещающих в себе высокое профессиональное мастерство и высокие же человеческие качества, становится все меньше и меньше. Анна Политковская была одним из таких журналистов, и ее смерть – тяжелая утрата. Это убийство свидетельствует о том, что произвол в нашей стране нарастает, что страна откатывается назад, Но если в прежние времена власть просто запрещала писать правду, то сегодня за нее убивают.
Валерий Черницын, главный редактор издания «Республика Коми. Бизнес-журнал»:
– Я не хотел бы зацикливаться на тех очевидных истинах, что убийство любого человека – это практически всегда трагедия для его родных и близких, а убийство журналиста (настоящего журналиста) – это практически всегда трагедия для того общественного круга, которого он может достичь своими публикациями и выступлениями. Поскольку худо-бедно я в этот круг вхожу, это трагедия и для меня. Многие знают моё, мягко говоря, неоднозначное отношение к тем, кто склонен себя называть «правозащитниками», а Анна Политковская была достаточно глубоко инкорпорирована в ту идеологическую и общественно-политическую среду, которая густо замешана на такой вот «правозащите». Мне трудно было отделаться от отчётливого привкуса тенденциозности во многих её публикациях и выступлениях – тем более жаль, что их больше не будет: это всё-таки была ЖУРНАЛИСТИКА. Во всяком случае – те материалы, которые касались нынешнего режима в Чечне. Очень много доводов в пользу того, что именно эти материалы привели к убийству. Очень много доводов в пользу того, что именно поэтому оно не будет раскрыто.
Владимир Сумароков, главный редактор газеты «Трибуна»:
– Юрий Щекочихин, Игорь Домников, Анна Политковская – жертвы только из одной «Новой газеты», последнего влиятельного и при этом независимого печатного издания России. Это газета, где пишут правду. Ту правду, за которую убивают. Не знаю, кто конкретный заказчик этого гнусного преступления. Но известно, кто так или иначе мог быть заинтересован в ее смерти. Это достаточно широкий круг людей. По большому счету Анна Политковская боролась с властью, тесно связанной с коррупцией и криминальным миром. Можно сказать, она погибла в бою. И несмотря на потрясение, которое мы все испытываем, приходится констатировать чудовищную вещь: ее гибель была вполне закономерной. В стране так называемой «суверенной демократии» журналистов или запугивают или покупают с потрохами. А если (в редких случаях) это не удается, происходит расправа. Наглая, циничная, демонстративная...
Игорь Бобраков, журналист:
– Всякий раз, когда происходят громкие убийства политиков и журналистов, будь то, скажем, убийство Юшенкова, Старовойтовой, Листьева, хочется спросить: когда же это кончится? И с ужасом понимаешь, что, видимо, никогда. В России, увы, цена человеческой жизни крайне низка. Где-нибудь в Княжпогостском районе убивают за двести-триста рублей, в Москве – журналиста за его профессиональную деятельность. Пока в России происходит подобное, невозможно говорить о какой-либо стабильности.
Леонид Зильберг, предприниматель, член Общественной палаты РК:
– Анна Политковская говорила и писала правду. Хотя те, кто это сейчас у нас делает, считаются «городскими сумасшедшими», и их не убивают. Но Россия явственно перешла какую-то черту. Началась вакханалия, похожая на 1933-1934 годы в Германии и в СССР. Путин уже эволюционировал в Милошевича и на этом не останавливается. Стоит ожидать масштабных провокаций вроде поджога Рейхстага или убийства Кирова.
Михаил Рогачев, учитель, председатель правления Коми республиканского благотворительного общественного фонда жертв политических репрессий «Покаяние»:
– Сволочи – они и есть сволочи. Когда в стране убивают журналистов, журналистов известных, пишущих о том, что в стране, скажем так, не все слава богу, значит, это государство либо беспомощно, либо преступно. И не может справиться с бандитами, которые убивают порядочных людей. И вообще, не только государство, но и общество просто больно. Потому что только в больном обществе может прийти в голову отомстить, лишив жизни человека.
Владимир Овчинников, журналист:
– Убийство Анны Политковской – этапное, такое же, каким в свое время было убийство Дмитрия Холодова. Но если убийство журналиста «Московского комсомольца» было всего лишь началом этапа сворачивания гласности в России, то убийство Анны – завершение этого процесса.
До минувшей субботы газета «Новая жизнь» и Анна Политковская выглядели в российском информационном пространстве этакими динозаврами перестройки и гласности, непонятно как дожившие до наших дней. И издание, и журналист словно бы не догадывались, в какой стране они живут. Какой «Новая газета» будет с понедельника, мне трудно представить. Наверное, той же самой. Зато другим станет остальное наше общество. Теперь всему журналистскому сообществу дали понять – не забывайтесь. И я думаю, несмотря на клятвы и выплески на страницы газет заявлений: «Дело Анны будет жить в наших делах!», сигнал журналистским сообществом будет принят и понят, гласности станет гораздо меньше, и страна еще дальше продвинется на своем гибельном пути к абсолютизму.
Я не имею в виду то, что смерть Политковской – дело рук нашей власти. Но за насильственную смерть любого человека в стране эта власть обязана отвечать по полной программе. Ведь именно безопасность всем когда-то обещал Владимир Путин, выписывая себе неограниченные полномочия. А за насильственную смерть Политковской власть обязана ответить вдвойне. Эта женщина была настоящим и едва ли не последним Палладином правды, человеческого достоинства и прав человека в стране. Сохранение ее жизни обеспечивало за властными структурами признание за Россией хоть каких-то прав и свобод в области свободы слова. Смерть Политковской – страшный удар по международному престижу Владимира Путина и по репутации всей страны. Хотя бы поэтому ее обязаны были охранять гораздо серьезнее, чем журналистов кремлевского пула.
Ее смерть уже никто не сможет объяснить некими финансовыми причинами. Думаю, многие отметили в сообщениях с места события маленький факт – журналистка, имеющая мировую известность, приехала домой на «Жигулях», в то время как обласканные властью, но при этом не самые талантливые пишущие и снимающие журналисты в этой стране ездят на «Мерседесах» и «Бентли».
Ее смерть станет еще одним сигналом и для всех винтиков российской властной вертикали – если журналист не сдается, его уничтожат. Это не значит, что в провинции станут стрелять. Найдутся другие методы для зачистки. Впрочем, в большинстве случаев зачищать уже нечего.
Иерей Пафнутий (Жуков), священник храма Рождества Христова, Сыктывкар:
– К сожалению, в нынешние дни всякому добросовестно исполняющему свои обязанности жить небезопасно. В любой области, не только в журналистике.
Виктор Семенов, доктор исторических наук, заведующий кафедрой источниковедения, археологии и этнографии СГУ:
– Анна Политковская – одна из моих любимых журналисток. Как и «Новая газета». А ее так просто, как «Зырянскую жизнь», не закроешь. Проще начать с журналистов. Вот, кстати, я сейчас прочитал про утверждение госсоветом членов общественной палаты Коми. Туда наш любимый Манасарянц попал. Что ж это за общественная палата, которая состоит из тех, кто и так при власти состоят? Это уже не общественная я палата, а что-то противоположное. И это все звенья одной цепи. Раз у нас общественные палаты формируют не от общественности, а из бывших чиновников, раз у нас журналистов можно убивать, а газеты – закрывать, то и с демократией – «все в порядке».
Альберт Логинов, правозащитник, председатель комитета (органа территориального общественного самоуправления) села Пысса Удорского района:
– Это наша потеря и приобретение власти. Анна Политковская говорила правду, а чиновникам и бандитам, для которых существует наше государство, – это, конечно, не нравилось. Тех, кто говорит правду, всегда у нас преследуют. Только придворным журналистам спокойно работается.
Петр Столповский, писатель:
– Обещали «мочить» бандитов, а «мочат» журналистов. Такая вот путаница вышла. Кажется, по степени риска профессия журналиста опередила все другие – испытателя, спасателя и прочие. Наверное, медведи в нашей тайге лучше защищены законом, чем честные, неподкупные журналисты. Они продолжают оставаться всесезонным объектом охоты для подонков.
Людмила Завьялова, председатель Комитета по законодательству и местному самоуправлению госсовета РК:
– Что я могу сказать? Страшное преступление. Не хотят, чтобы люди знали правду о том, что же все-таки происходит у нас. Таких журналистов в России больше не осталось. Убить Политковскую – это все равно что убить юродивого. Первое, что мне пришло в голову, когда я узнала об этом, – политическое убийство. Это, конечно, заказ, потому что никому не нужна мирная, спокойная Россия – ни тем, кто за пределами ее, ни тем, кто внутри. Война в Чечне, НАТО приближается, проблемы с Грузией... Друзей у России нет, потому что нас всегда расценивают не как друга, а как возможного сильного соперника, и все делают для того, чтобы мы никак на ноги не встали с колен. В той же войне в Чечне заинтересованы все – и внутренние, и внешние силы. Внутренние – потому что это источник получения миллиардных доходов. Сколько денег туда вложено – уже не пересчитать. Сколько из-за пределов России туда переведено – тоже не сосчитать. Так что тут внешние и внутренние интересы соединились в одной точке. И этой точкой стала Анна Политковская.
Сергей Мешкело, генеральный директор Агентства маркетинговых коммуникаций «Профиль»:
– И грустно, и гнусно. Грустно потому, что это воспринимается уже как обыденное событие. А гнусно – потому что чувствуешь свое полное бессилие.