На днях стало известно о том, что Таганская прокуратура Москвы возбудила уголовное дело «о разжигании ненависти либо вражды» по факту проведения в марте этого года в Центре имени Сахарова выставки «Запретное искусство-2006». В экспозиции были представлены работы классиков современного искусства (Ильи Кабакова, группы «Синие носы», Леонида Сокова и др.), не разрешенные к показу в других галереях: например, распятие, на котором у Иисуса Христа вместо головы орден Ленина и картина, на которой Иисус изображен с головой Микки-Мауса. Организаторы настаивают, что сделали все возможное, чтобы «уберечь от неожиданного зрительного контакта» тех, кто не желал смотреть экспонаты: по этой причине работы не размещались в интернете, а увидеть их на экспозиции можно было только через дырку в стене.
Ольга Савастьянова, депутат госсовета РК:
– Когда я слышу, что прокуратура что-то возбудила, для меня это вовсе не означает, что факт имел место быть. К сожалению, мне приходится очень часто разбираться с фактами и заказных дел, и несправедливых решений судов.
Михаил Герцман, председатель Союза композиторов РК:
– Пора, братцы, наводить порядок! Безусловно, дырку надо немедленно законопатить. И не только ее. В стране столько безобразий, что необходимо перекрыть все замочные скважины, все дверные глазки и все оконные проемы. Но не останавливаться на этом, а вмонтировать специальные реле в теле- и радиоприемники, автоматически отключающие всю попсу, рок-музыку и глупые с точки зрения прокуратуры шутки. На всякий случай запретить и симфоническую музыку. Особенно – Шнитке. Все равно ее никто не понимает. А также предложить балеринам не танцевать полуодетыми. Ну, и конечно, объявить лет на пять мораторий на все художественные выставки.
Надежда Мирошниченко, поэт:
– Честно говоря, я законопатила бы художников, потому что я – верующий человек. Я не на стороне прокуратуры, но на стороне совести, и считаю этих людей людьми без совести. Но, прежде чем возбуждать это дело, подсчитайте, сколько людей «убивается» по всем телевизионным программам в течение суток. В результате смерть стала обычным явлением, на которое люди перестали реагировать. Я удивляюсь, что до сих пор еще реагируют на такие выставки. Дело не в них. Проблему мельчат. А проблема заключается в уничтожении нравственности нации.
Сергей Асташев, художник:
– Вообще-то, искусство – это и есть хулиганство. Но какие-то пределы и в хулиганстве должны быть. На мой взгляд, здесь есть что-то запредельное – что-то, что делается не ради искусства, не ради высказывания, а ради понтов.
Михаил Рогачев, учитель, председатель правления Коми республиканского благотворительного общественного фонда жертв политических репрессий «Покаяние»:
– Я не уверен, что свобода слова и мнений должна распространяться до таких пределов. То есть запрещать эти вещи, может быть, и нельзя, но должен быть какой-то внутренний этический тормоз, который не позволяет выставлять все, что является предметом творчества современных художников. Можно было увидеть, только посмотрев в дырку?.. Понимаете – запретный плод сладок. У нас ведь как раз в дырку-то и любят все подсматривать. Ну, не нравится мне эта идея, честно скажу. При том, что я очень хорошо отношусь к сахаровскому центру, и мы активно с ним сотрудничаем. Полагаю, они (Центр имени Сахрова – «ЗЖ») имеют на это право, но я бы, например, этого делать не стал.
Савва Терентьев, музыкант сыктывкарской группы Project:a:
– Я так понимаю, что бучу подняли верующие. Очень странные верующие, если их чувства каким-то образом зацепила голова Микки-Мауса. Может, они подумали, что это икона?
Петр Столповский, писатель:
– Когда-то были «смотровые» дырки в загаженных общественных туалетах. Теперь, как видно, появляются дырки и в учреждениях культуры. И через эти дырки запросто могут плевать в души наивных посетителей, – заплативших, кстати, за вход. Если кому-то кажется, что воздействие на любителя рисовать, положим, гениталии на лбу есть нарушение прав живописца, то как же быть с правами тех, кому через дырку плюют в душу? Ему, значит, надо утереться и терпеть? Не слишком ли часто приходится утираться от нравственных нечистот, которые ныне хлещут изо всех щелей? Не слишком ли много приходится терпеть? И не слишком ли это опасно для нравственных устоев общества? Сотрудник прокуратуры, видно, решил, что слишком опасно. Только не подсказали ему, скромно образованному, что это не разжигание вражды, а намеренное оплевывание святого. Раньше было проще – секли на конюшнях. А теперь поди-ка высеки...