В минувший вторник, 25 января, Глава РК Владимир Торлопов подписал указ о назначении на пост руководителя Агентства РК по печати и массовым коммуникациям Надежды Бобровой. В субботу, 29 января, г-жа Боброва любезно согласилась ответить на вопросы корреспондента «ЗЖ».
|
– Ты – из тех немногих назначенцев экс-главы Юрия Спиридонова, кто оказался востребованным на руководящих должностях и при Владимире Торлопове. Чем это можно объяснить?
– Я по-разному объясняю это разным людям, но информированные люди сами делают выводы. Мой старший сын и младшая дочь Владимира Александровича (Торлопова – «ЗЖ») учились в одном классе. 10 лет. И мы с ним в одном родительском комитете работали. И мы настолько много и тесно общались за эти годы, что у нас сложились – не скажу прекрасные, это будет, наверное, слишком самоуверенно, – но очень хорошие, добрые отношения…
– Но разве не Владимир Александрович «помог» тебе уйти с поста председателя «Коми гор» после того, как он выиграл выборы у Юрия Спиридонова, которому, на взгляд многих, руководимая тобой телерадиокомпания явно отдавала предпочтение в предвыборное время?
– Слухи о моих проблемах во взаимоотношениях с Владимиром Александровичем сильно преувеличены. Мы с ним на «ты» были всегда. И когда прошла одна из предвыборных передач, я к нему подошла и спросила, есть ли у него какие-то замечания ко мне. Он сказал: «Надя, никаких замечаний у меня к тебе нет, надо было просто главе (Юрию Спиридонову – «ЗЖ») выходить в отпуск на время выборов». Но некоторые люди воспринимают предвыборную кампанию как войну. Я так не считаю. Мы вот недавно с одним гостем республики смотрели запись одной из тех предвыборных передач, в которой участвовали все кандидаты. Я попросила: «Вот посмотри, пожалуйста, на чьей я стороне?» Он сказал: «Конечно, видно, ты на стороне вот этого». И показал на Владимира Ильича Шахтина (в настоящий момент глава администрации МО «Город Инта» – «ЗЖ»). А он просто был такой ершистый, и я его не хотела обидеть ничем и была максимально деликатна в вопросах. И это проявилось. Понимаешь, проиграл ведь не Юрий Алексеевич Спиридонов – проиграли те, кто организовывал его выборную кампанию. И выиграл не Владимир Александрович Торлопов – выиграл «неспиридоновский» штаб, который лучше сумел использовать ресурсы и протестное настроение избирателей. А я никогда не была противником кого-нибудь лично. Я была противником системы, которая строилась на запрете, на понукании, на цензуре. И были моменты оппозиции к Юрию Алексеевичу, когда он был первым секретарем Коми обкома КПСС.
– И все же тебе пришлось уйти с «Коми гор»…
– Там ведь был не только Владимир Александрович. Очень многих обижали очень многие вещи, которые происходили во время предвыборной кампании. И быстро забыть и отрешиться от этих вещей, сопряженных с выборами, было очень сложно.
– Ты имеешь в виду людей из штаба Владимира Торлопова?
– Конечно.
– Можешь назвать их по фамилиям?
– Мне в лицо говорили, когда в день инаугурации главы (Владимира Торлопова – «ЗЖ») в эфир была поставлена программа «Глава» (посвященная Юрию Спиридонову – «ЗЖ»), что это садизм. Иван Мохначук (председатель профсоюза работников угольной промышленности России, на выборах Главы РК поддерживал Владимира Торлопова – «ЗЖ») тогда бросил в мой адрес: как, мол, вы, женщина, могли такое… А для меня это – нормальная, цивилизованная передача власти: один глава закончил свое правление, вступает другой глава. Мы показали главу уходящего и в прямом эфире инаугурацию нового главы. Я и сейчас не считаю, что это было преступление. Но тогда все было остро, и многие восприняли это как демарш.
– Но когда и кто предложил тебе уйти с «Коми гор»?
– Я ведь пришла на место Шарапова (Александр Шарапов, председатель телерадиокомпании «Коми гор» в 1992-1994 гг. – «ЗЖ»), который поддерживал Худяева (Вячеслав Худяев, бывший председатель Совета Министров Коми АССР, бывший председатель Комитета РК по управлению дорожным хозяйством. В 1994 году проиграл выборы на пост Главы РК Юрию Спиридонову – «ЗЖ»). Я всегда говорила своей команде: меняется власть – меняется председатель. Просто потому, что это политическая должность. Наш разговор с Владимиром Александровичем состоялся в марте или в самом конце февраля (2002 года – «ЗЖ»), сейчас уже точно не помню. Мы поговорили о многом, в том числе обсудили возможность моей будущей работы. И я тогда, возможно, слишком искренна была и сказала, что очень устала…
– Возможность работы где, я не понял…
– На «Коми гор». Я действительно очень устала, потому что выборы следовали за выборами, и это очень изматывало. Тем более что мне не удалось выстроить систему надежных замов. И Владимир Александрович сказал: мол, может быть, ты пойдешь на Комитет по СМИ? Я отказалась тогда, потому что я – телевизионщик, радийщик до мозга костей. Да, я профессиональный управленец, но мне казалось нелогичным сразу соглашаться на должность, тем более что это могло быть неправильно воспринято руководителями печатных СМИ. Я высказала предположение Владимиру Александровичу, что, может быть, в должности зама я бы попробовала. Так вопрос позже и решился. За два года и семь месяцев я узнала все проблемы отрасли и прекрасно понимаю, как и куда нужно двигаться. И поэтому сейчас это (назначение руководителем агентства – «ЗЖ») логичный шаг.
– Ты сменила на посту руководителя агентства Ольгу Сергичеву, которая всегда считалась одним из самых близких Владимиру Торлопову людей. Однако говорят, что в последнее время она месяцами не могла добиться аудиенции у главы. Это нормальная ситуация, на твой взгляд?
– Самое интересное, что из тех почти восьми лет, что я возглавляла «Коми гор», в первые три года я очень часть добивалась встречи с главой республики (Юрием Спиридоновым – «ЗЖ»), а в последние три года я тоже по полгода не могла добиться аудиенции. Но, честно говоря, не страдала по этому поводу, потому что система работы была выстроена. А Ольга Алексеевна (Сергичева – «ЗЖ») – очень творческий человек, она делала очень хорошую газету (республиканская газета «Трибуна» – «ЗЖ»), но, не будучи профессиональным управленцем по образованию и не имея тяги к этому, человек начинает понимать, что это, может быть, не лучший вид деятельности. Прохладное отношение, так скажем, собственно к чиновничьему труду неизбежно влияет на настрой в работе. По всему было видно, что эта работа – не венец творения для Ольги Алексеевны. Но ничего плохого о ней и ее работе я сказать не могу, кроме того, что управленческий труд просто требует других подходов, другой системы, другой организации.
– Когда тебе предложили возглавить агентство?
– Я читала в СМИ предположения о том, что будет кто-то из Москвы, я видела, что как-то решается этот вопрос, а предложение я получила в день назначения.
– Серьезно?
– Да, рано утром был звонок – я приехала в администрацию главы, и там последовало предложение. Когда указ был уже подписан, глава по телефону сказал мне несколько добрых слов и обозначил некоторые задачи в общем, постановочном плане, сопроводив их замечанием, что человеку, столько времени работающему в отрасли, наверное, и так все понятно и ясно.
– Существует мнение, что ведомство по СМИ – пятое колесо в системе госвласти, которое следует сократить...
– Так могут считать лишь те, кто не знает, чем занимается агентство. Говорят, что должны быть только независимые СМИ, которые не финансируются из госбюджета. Я с этой позицией никогда не соглашусь, потому что по воспитанию, по образованию, по своему менталитету я являюсь государственником. Я считаю, что у власти должны быть свои СМИ, свободные от влияния капитала и от подкупа других лиц. Это не значит, что власть должна помыкать, но не должно быть беспокойства по поводу того, что не будет ясно, какую политику проводит правительство. И те СМИ республики, которые называются государственными, – это 30 республиканских, городских и районных печатных изданий плюс три ГУПа: КРТК, «Комиинформ» и «Коми книжное издательство». Финансированием и материально-техническим обеспечением которых мы и занимаемся. Дали деньги – нужен контроль, кому-то нужно проверить. Кому-то нужны компьютеры, кому-то – цифровые фотоаппараты, а у кого-то просто здание рушится. И проч., и проч. И потом, пусть слабо, пусть плохо – можно критиковать, – но кадровыми вопросами мы тоже занимаемся.
– Государство могло бы доносить свою позицию и через независимые СМИ.
– Возможно. Но, видишь ли, львиная доля СМИ – это районная и городская печать, которая существует в условиях развивающегося рынка и, кстати, скоро будет существовать в условиях нового закона о местном самоуправлении, в соответствии с которым муниципалы не смогут быть учредителями своих СМИ. Нам снова нужно будет думать о формуле выживания этого вида изданий, которые, как воздух, нужны читателям. Многие ведь, кроме своей, местной газеты, ничего не читают.
– Несколько лет назад обсуждалась идея объединения районных газет с целью сокращения бюджетных расходов.
– Мне не очень симпатичен метод прямого навязывания – делай вот так, и больше никак. Это как с монетизацией может получиться… В центральной России как массовое явление внедряется переход на районные вкладыши в популярные центральные газеты. Я не считаю, что это плохая идея, но я не считаю также, что районки надо придушивать, вынуждая переходить на издание таким способом.
– «ЗЖ» писала о многочисленных проблемах, которые заводят в тупик деятельность «Коми книжного издательства» («ЗЖ», 8 ноября 2004 года).
– Некоторые могут обвинить меня в непрофессионализме, но я считаю, что вопросы «Коми книжного издательства» должны быть не в нашей компетенции. Общее между агентством по печати и массовым коммуникациям и госкомиздатом только в слове «печать». В том смысле, что книги тоже выходят из печати. А в принципе-то, кто должен быть государственным заказчиком печатания книг социально значимой тематики? Тот, кто получает потом этот продукт. А сейчас получается так: мы проводим конкурсы, печатаем книги, а дальше нам вообще неинтересно, что там с ними будет. В них должно быть кровно заинтересован минкульт (Министерство по культуре и национальной политике РК – «ЗЖ»), который имеет 500 библиотек. В этом году мы остаемся госзаказчиком, но в 2006 году, я думаю, будет правильно, если эти функции отойдут к министерству культуры. С министром, Марией Вячеславовной (Кузьбожевой – «ЗЖ»), у меня был разговор об этом.
– В журналистских кругах многие знают, что ты пишешь книгу. Можешь рассказать, что это за книга?
– У журналистов принято вести записи, и у меня скопилось огромное количество записных книжек. Когда их листаешь, то понимаешь, что с годами забываются очень многие вещи. Были какие-то неподдающиеся осмыслению с позиции нынешнего времени кульбиты. И я как-то для себя решила, что надо записывать, пока помнишь, что было. Книга делится на главы, связанные с конкретными персоналиями. Например, «Спиридонов». Там все, что связано именно с ним. Или «Глузман». От героя этой главы я единственный раз в жизни получила угрозу лишить меня этой самой жизни. Он баллотировался куда-то, сейчас не скажу, куда, позвонил мне и сказал, что если не сделаешь так-то и так-то, то я тебя убью.
– Шутливо сказал?
– Нет, я это поняла как прямую угрозу. Я ему сказала, что не боюсь. Есть у меня и заметки о том, как мне пытались дать взятку. Было два таких момента…
– Сколько?
– Я не знаю. Я же не соглашалась, и до обсуждения сумм не дошло. Там есть фамилии. Но эти люди здравствуют, и пока публиковать это нельзя.
Беседовал Сергей Сорокин
